На підставі повторної реставрації двох чорнолакових кіліків з розкопок Ольвії, які зберігаються у Національному музеї історії України, переглянуто інтерпретацію графіті на їхніх денцях, призначення посудин та хронологію.
К памятникам так называемой малой эпиграфики относятся многочисленные граффити. Они, как и лапидарные
надписи, требуют выяснения особенностей палеографии и хронологии, соотношения с археологическим контек-стом, чтения, перевода и осмысления содержания надписи, её трактовки и назначения, сопоставления с имею-щимися аналогиями и т. д. Нередко одно и то же граффито интерпретируется учеными с разных точек зрения. В
этой публикации внимание акцентируется на том, что даже два граффити могут представлять интерес для изуче-ния. Они были прочерчены на двух аттических чернолаковых киликах из Ольвии и рассматриваются авторами в
несколько ином аспекте, чем в предыдущем издании, в основном благодаря их повторной реставрации и новым
источникам. Несмотря на то, что эти фрагментированные чаши найдены в разные годы (1911 и 1938 гг.), они
впервые были опубликованы только 30 лет назад В.П. Яйленко. Тщательная реставрация и реконструкция кили-ков из сохранившихся фрагментов с использованием новых препаратов и методики сделана И.А. Костюк.
Последнее обстоятельство дало основание для выяснения более конкретного местонахождения этих киликов в Ольвии, пересмотра ранее предложенной интерпретации граффити, уточнения их хронологии и назначения.
Раньше первое граффито датировали второй половиной VI в. до н. э. В хорошо сохранившейся надписи первоиз-датель читал женское имя ????? либо имя Мойр. Исходя из имеющихся источников, этот сильно изношенный в древности килик может датироваться в рамках последнего десятилетия VI — начала V вв. до н. э. Внутри чаши
для питья прочерчена одна из наиболее оригинальных надписей в ретроградном стиле позднеархаического вре-мени. В ней зафиксировано пока что единственное в Ольвии собственное мужское имя Мойрон ( ?????? ), как и ??????? на том же ионийском диалекте из ольвийского позднеархаического погребения.
Второе граффито прочерчено на нижней части дна килика с наружной стороны. Мы согласны с основной ин-терпретацией В.П. Яйленко относительно того, что это посвящение Афродите. Однако нельзя согласиться с его мнением, что данное граффито может быть и не посвятительным, а дарственной записью гетере, поскольку в чис-ле имен гетер было и прозвище Афродита. С нашей точки зрения, это граффито представляет собой оригинальную
сакральную формулу: «Килик Афродиты». Скорее всего, в соответствии с типом этой практически новой чаши и палеографией, его следует датировать последними десятилетиями V — первой четвертью ІV вв. до н. э. Нами приведены также совершенно новые сведения из раскопок последнего десятилетия в районе юго-восточной воз-вышенности Ольвии, где найдено ряд посвятительных граффити Афродите и другие сакральные вещи, связанные с ее культом и свидетельствующие о местонахождении в этой части города небольшого святилища.
Тем не менее, граффити на каждом из рассмотренных киликов не имеют пока что абсолютно точных аналогий в памятниках малой эпиграфики в других понтийских городах. Автор первого из них принадлежал к тем образо-ванным ольвиополитам, которые умели прочерчивать сложные надписи ретроградно даже в неудобных местах, по центру дна внутри чаши, и хорошо помнили архаический стиль письма. В общем, исходя из всех рассуждений, как граффито, так в особенности зафиксированное им мужское имя, до сих пор остается одним из наиболее ори-гинальных и единственным в таком написании не только в ольвийской, но и общепонтийской, а, возможно, и общеэллинской антропонимии. Вместе с этим, хотя и в меньшей степени, другое граффито является не только
оригинальным по сакральной формуле и авторской манере письма, но и вероятным свидетельством его принад-лежности святилищу Афродиты, расположенному на верхней террасе города поблизости от места его находки.
Numerous graffiti belong to the monuments of so called small epigraphics. They, as well as lapis inscriptions, require
investigation of peculiarities of their palaeographics and chronology, correlation with archaeological contexts, their reading,
translation, and comprehention of the meaning of inscription, its interpretation and purpose, comparison with the existing
analogies, etc. The same graffiti is often interpreted by the scholars from different points of view. In this publication attention
is stressed on the fact that even two graffiti can present interest for study. They were inscribed on two Attic black-glazed
kylikes from Olbia and are viewed by the authors in somewhat different light than in the previous publication, mainly owing
to their repeated restoration and new sources. Despite the fact that these fragmented cups were found during different
ISSN 0235-3490. Археологія, 2010, № 2 61
years (1911 and 1938), they were published for the first time only 30 years ago by V.P. Yaylenko. Accurate restoration and
reconstruction of kylikes from preserved fragments with the use of new materials and methods, was made by I.O. Kostyuk.
The latter circumstance gave grounds to investigation of more precise localization of these kylikes in Olbia, revision of
a previous interpretation of graffiti, to more precise determination of their chronology and purpose. Previously, the first
graffiti was dated as of the second half of the 6
th
c. BC. In a well preserved inscription the first publisher read a woman’s name
????? or a name of Moirae. Based on the available sources, this heavily threadbare in anticuity kylix is dated within the
period from the last decade of the 6th to the beginning of the 5th centuries BC. Inside a drinking vessel there is made one of the
most original inscriptions in retrograde style of the Late Archaic period. So far, it is the only instance in Olbia of recording
a personal name of Moiron ( ?????? ), same as ??????? in the same Ionian dialect from the Olbian Late Archaic burial.
The other graffiti is made in the lower part of a bottom of kylix from the outside. We agree with the main interpretation
of V.P. Yaylenko that this is a devotion to Aphrodite. However, we can not agree with his opinion that this graffiti may
also be not devoting, but a deed to hetaera, because among the hetaerae’s names there was a sobriquet Aphrodite. In our
opinion, this graffiti is an original sacral formula «Kylix of Aphroditae». Most likely, according to the type of this almost
new cup and to palaeography, it should be dated from the last decades of the 5th c. to the first quarter of the 4th c. BC.
The authors also present absolutely new information from the excavations conducted in the last decade at the area of the south-eastern eminence in Olbia, where some graffiti with dedications to Aphrodite and other sacral objects related to her cult and testifying that in this part of the city a small sanctuary was located have been found.
Nevertheless, graffiti on each of the kylikes discussed still do not have absolutely full analogies in the monuments of
small epigraphics in other Pontic cities. The author of the first inscription belonged to those educated Olbians who could
make complicated inscriptions in retrograde manner even in inconvenient places, in the centre of the bottom inside a cup,
and remembered well the archaic style of writing. In general, based on all considerations, both the graffiti, and expecially th e
man’s name it inscribes, to the present day remain one of the most original and the only one written in such a way not only in
Olbia, but also in Pontic and possibly in Hellenic anthroponymy. Furthermore, the other graffiti, though to a lesser extent,
is not only original by the sacral phormula and author’s manner of writing, but is also a probable evidence to its belonging to
the sanctuary of Aphrodite situated on the upper terrace of a city near the place of the find of inscription.
